Вообще, основной текст должен быть получен не механи­ческим отбором, а путем анализа написанного. Изучая черно­вик, мы обнаруживаем, в какой стадии он дает наиболее завершонную редакцию. Ее и примем за основной текст. Тогда из позднейших изменений могут быть введены только независимые варианты, исправляющие отдельные места. Но недоделанные связанные варианты, только разрушающие текст, должны быть отвергаемы. Судить же о связанности и законченности поправок мы можем только путем внутрен­него анализа, а отнюдь не механического созерцания доку­мента.

Приведу в качестве иллюстрации один пример. В одной из отброшенных строф VII главы „Евгения Онегинаˮ Пушкин первоначально написал следующие стихи:

Убив неопытного друга

Томленье сельского досуга

Не мог Онегин перенесть —

Решился он в кибитку сесть —

Помимо прочих изменений, внесенных в эти стихи, Пушкин решил заменить слово „перенесть" словом „одолеть". Но тем самым уничтожался и следующий стих, рифмующий со словом „перенесть". Пушкин его зачеркивает. Зачеркивание это, оче­видно, связано с заменой слова „перенесть" через „одолеть". Но взамен зачеркнутого стиха Пушкин не нашел ничего. Таким образом начатое им исправление осталось незакончен­ным, и вместо улучшения редакции оно лишь разрушило ее законченность. Следовательно, в выработке основного текста позволительно стихи эти читать так:

Не мог Онегин (перенесть) —

[Решился он в кибитку сесть] —

И ни в коем случае недопустимо чтение, предлагаемое иссле­дователем данного матерьяла:

Не мог Онегин одолеть —

[Решился он в кибитку сесть].

Такое чтение навязывает Пушкину неверную рифму, которой поэт не совершал („одолеть"—„сесть").